Суриков (материалы для биографии) - Страница 2

А потом он начинал рассказывать: "В Сибири народ другой, чем в России: вольный, смелый. И край-то какой у нас. Сибирь западная — плоская, а за Енисеем у нас уже горы начинаются: к югу тайга, а к северу холмы, глинистые — розово-красные. И Красноярск — отсюда имя; про нас говорят: "Краснояры сердцем яры".

Горы у нас целиком из драгоценных камней — порфир, яшма. Енисей чистый, холодный, быстрый. Бросишь в воду полено, а его бог весть уже куда унесло. Мальчиками мы, купаясь, чего только не делали. Я под плоты нырял: нырнешь, а тебя водой внизу несет. Помню, раз вынырнул раньше времени: под балками меня волочило. Балки скользкие, несло быстро, только небо в щели мелькало — синее. Однако вынесло. А на Каче — она под Красноярском с Енисеем сливается — плотины были. Так мы оттуда — аршин шесть-семь высоты — по водопаду вниз ныряли. Нырнешь, а тебя вместе с пеной до дна несет — бело все в глазах. И надо на дне в кулак песку захватить, чтобы показать; песок чистый, желтый. А потом с водой на поверхность вынесет.

А на Енисее острова — Татышев и Атаманский. Этот по деду назвали. И кладбище над Енисеем с могилой дедовой: красивую ему купец могилу сделал. В семье у нас все казаки. До 1825 года простыми казаками были, а потом офицеры пошли. А раньше Суриковы все сотники, десятники. А дед мой Александр Степанович был полковым атаманом.

Примечания

...

/Автор примечаний А.В.Лавров/

Как указывает сам М.А.Волошин, в начале 1913 г. он стал собирать материал для монографии о Сурикове, заказанной ему И.Э.Грабарем (редактировавшим тогда серию книг "Русские художники. Собрание иллюстрированных монографий", издаваемую И.Н.Кнебелем); предполагалось, что работа Волошина о Сурикове будет четвертым выпуском этой серии, вслед за книгами С.Яремича о Врубеле, С.Глаголя и И.Гpaбаря о Левитане, И.Грабаря о Серове.

3 января 1913 г. Волошин записал: "Cегодня началась работа с Суриковым" (ИРЛИ, ф.562, оп.1, ед. хр.442. л.54). В течение января 1913 г. Волошин постоянно встречался с Суриковым и записывал беседы с художником. Книгу предполагалось издать в 1914 г.

1 июня 1914 г. Грабарь писал Волошину: "А я все поджидаю рукопись монографии Сурикова, т. к. лето самое удобное время для печатания, а поздняя осень для выпускания в свет. У меня налажен целый ряд работ, и мне хотелось бы непременно скорее пустить монографию в печать" (ИРЛИ, ф.562, оп.3, ед. хр.451).

Однако летом 1914 г, Волошин надолго уехал за границу, так и не представив рукопись. Когда Суриков умер (6 марта 1916 г.), монография, задуманная Волошиным, еще не была закончена; Волошин дописал ее лишь в сентябре 1916 г. Но ему уже негде было ее напечатать, так как издательство И.Кнебеля, московского негоцианта австрийского происхождения, было разгромлено 27 мая 1915 г. во время шовинистических черносотенных погромов.

Однако биографические материалы, собранные и записанные Волошиным (записи бесед сохранилиоь в его архиве: ИРЛИ, ф.562, оп.1, ед. хр.148–150), представляли несомненный интерес для художественной общественности. Летом 1916 г., еще не закончив работу над книгой. Волошин опубликовал в «Аполлоне» записи своих бесед с Суриковым.

"Могу поручиться, что статья будет одной из лучших и наиболее неожиданных моих статей", — писал Волошин из Парижа 4 июля 1915 г. редактору «Аполлона» С.К.Маковскому, предлагая напечатать работу о Сурикове (ГРМ, ф.97, ед. хр.49); рукопись статьи была выслана в редакцию из Коктебеля 7 июня 1916 г. "В руках Волошина документальная точность записей искусно сочеталась с художественностью их обработки>, - отмечает В.И.Петров в статье "М.А.Волошин и его книга о Сурикове" (Волошин Максимилиан. Суриков. Л., 1985, с. 12–14). Отнюдь не выдвигая себя на первый план в записях рассказов Сурикова, Волошин "сумел уберечь и донести до читатезя своеобразие речи художника, сохранить не только стиль его мышления, но и неповторимые живые интонации".

"Записи, опубликованные в «Аполлоне», напечатаны под скромным подзаголовком "Материалы для биографии", но они дают много больше, чем обещают. Как отмечает Волошин, он перестроил последовательность записанных им рассказов. Умение органично ввести в ткань своего повествования подлинные слова Сурикова придает записям Волошина характер первоисточника" (Там же, с.14). М.В.Нестеров утверждал, что статья Волошина о Сурикове "быть может, лучшее, что когда-либо было написано о русских художниках" (Нестеров М.В. Из писем. Л., 1968. с.262).

В текст своей монографии о Сурикове Волошин ввел почти полностью рассказы художника о своей жизни, но существенно дополнил их историко-критическими суждениями о самой природе исторической живописи XIX в., о специфических особенностях историзма Сурикова и, наконец, о композиционных принципах, осуществленных в его семи больших картинах. Монографию «Суриков» Волошин считал "одной из наиболее серьезных и удачных своих работ" (письмо к В.В.Вересаеву от 12 марта 1922 г. — Дружба народов, 1983, #9, с.215; публикация В.Купченко и А.Маркова). Ныне монография опубликована в полном объеме; см.: Волошин Максимилиан. Суриков / Сост., вступит. статья и примеч. В.Н.Петрова. Л., 1985.

Основные живописные работы Сурикова, упоминаемые в записях Волошина: "Вид памятника Петру I на Исаакиевской площади" (1870), "Пир Валтасара" (1874), "Милосердный самаритянин" (1874), "Апостол Павел объясняет догматы веры в присутствии царя Агриппы, сестры его Вереники и проконсула Феста" (1875), "Утро стрелецкой казни" (1878–1881), "Меншиков в Березове" (1881–1883), "Боярыня Морозова" (1884–1887), "Исцеление слепорожденного Иисусом Христом" (1888), "Взятие снежного городка" (1890), "Покорение Сибири Ермаком" (1890–1895), "Переход Суворова через Альпы" (1897–1899), "Степан Разин" (1900–1906), "Посещение царевной женского монастыря" (1911–1912).